Ремонт Арматуры

Знаю несколько "возвращенцев" из немецких семей, уехавших в 90-е в Германию.

Это потомки сосланных в Сибирь поволжских немцев. Все, кого знаю, - крестьяне. Хрен отличишь с виду Беккера от Иванова.

Оставшиеся живут хорошо. Даже очень хорошо: большие краснокирпичные дома, хорошие машины. Зарабатывают землёй, скотом, торговлей продуктами. Вернувшиеся видят это и соображают: "там лучше, где нас нет". А тут, хоть и Сибирь, но всё родное.

Но случаются и иные мотивы "возвращенства". О них радио "Свобода":

Дворик в центре Москвы. Церковь, воинская часть, офисные флигели дворянской усадьбы, среди припаркованных машин красный минивен с немецкими номерами – до недавнего времени единственное пристанище семьи Грисбах из немецкой Померании.

47-летний Андре Грисбах бежал в Россию в декабре прошлого года вместе с женой Каролой, двумя дочерьми – 27-летней Доминикой и 22-летней Юлией – и их четырьмя детьми. Старшему внуку 8 лет, младшей не исполнилось и года. Дети прячутся в минивене от московского дождя, Юлия меняет дочери подгузники, вторая дочь сидит на коленях у бабушки и играет с ключами от номера в хостеле в подмосковном Домодедове, где Грисбахам бесплатно разрешили пожить новые друзья. Вот только уже со следующего месяца за хостел надо будет платить, а сбережения давно закончились: живут Грисбахи на пожертвования. "Мы вообще всё оставили в Германии, у нас дети подросли, а на них даже нет зимней одежды", – жалуется Андре. Федеральная миграционная служба уже дважды отказала Грисбахам в разрешении на временное проживание, они обжаловали отказ в третий раз, но пока разрешения нет, никто из них не может работать. 1 сентября 8-летний Андре Лука должен был пойти во второй класс, но и школа им не положена: с ним занимается его мать Доминик – как и другие члены семьи, она учит русский язык, а потом объясняет сыну то, что сама только что выучила.